Николай Робертович Эрдман (1900 – 1970 гг.) Родился в семье мещанина, лютеранина из обрусевших балтийских немцев Роберта Карловича и Валентины Борисовны Эрдман, православной. Учился в Москве, в Петропавловском реальном коммерческом училище.
В 1919 году Николай Эрдман был призван в Красную Армию. Демобилизовался в 1920 году и тогда же начал литературную деятельность. Под влиянием своего брата Бориса, художника, вошёл в группу имажинистов, опубликовал несколько стихотворений, писал тексты для артистических кабаре; работал в жанре популярных в те годы сатирических обозрений, часто в соавторстве с В. З. Массом, для мюзик-холла, позже для Театра Сатиры (в том числе «Москва с точки зрения»), был автором интермедии в знаменитом спектакле Театра им. Вахтангова «Лев Гурыч Синичкин» по пьесе Д. Ленского (1924).«Мандат» и «Самоубийца».
В 1924 году Николай Эрдман написал свою первую пьесу – «Мандат». Поставленная в 1925 году в Театре им. Вс. Мейерхольда, а затем в Ленинградском академическом театре драмы, пьеса принесла признание молодому драматургу. В 20-х годах сатирическую комедию Эрдмана ставили во многих городах СССР, в том числе в Одессе и Харькове, Баку и Ташкенте; в 1927 году пьеса была поставлена в Берлине и в одном только ГосТиМе выдержала более 350 представлений.
С 1927 года Николай Эрдман работал в кинематографе как сценарист. Вместе с Владимиром Массом и Григорием Александровым он написал сценарий фильма «Весёлые ребята».
В начале 30-х годов на одном из гостевых вечеров в Кремле мхатовцем Качаловым была прочитана басня Эрдмана «Случай с пастухом». «Один пастух, большой затейник, сел без штанов на муравейник. Но муравьи бывают люты, когда им причиняют зло, и через две иль три минуты он поднял крик на все село. Он был искусан ими в знак протеста. Мораль: не занимай ответственного места». Почувствовав убийственный характер сатиры, власть предержащие решили, видимо, своевременно осадить ретивого сатирика, а заодно и тех, кто стоял рядом. Так октябрьской ночью 1933 года на съемках «Веселых ребят» в Гаграх были арестованы сценаристы фильма Николай Эрдман и Владимир Масс. Сослан в Сибирь, в Енисейск.
В ноябре 1933 года опальный баснописец поселился в Енисейске на квартире по ул. Сталина 23 (ул. Н. К. Крупской), где «…жил в невероятных условиях… в комнате, в которой кроме меня помещалось четверо ребят и трое взрослых, – писал он в одном из писем. – Крик и плач не смолкали с утра до вечера, лужи не просыхали с вечера до утра… Комнату здесь найти очень трудно. Весь город осажден рыбаками. На Енисее застряло 70 пароходов, и люди принуждены зимовать в Енисейске. В деревне Большая Мурта, в которой я прожил несколько дней, было расквартировано 1700 рыбаков. Можешь себе представить, что делается в городе? Наконец, вчера я нашел себе комнату… с тремя столами, одной кроватью, а главное, без детей. Хозяева пока очень милы, и мне кажется, мы будем друг другом довольны… В Енисейске кроме природы ничего нет. Сегодня взял в библиотеке “В людях”. Здесь, к сожалению, даже в люди выйти нельзя… Я ложусь в 9-10 часов, а встаю в 6-7. День короткий, и мне его никак не хватает… Сидеть ночью нельзя – нет света… Сегодня получил посылку… Я нес ее по городу с видом победителя, и все смотрели на меня с завистью… Сегодня был в Райпрофсо-вете и в Райкоме партии, предлагал им себя. Вероятно, буду работать в клубе…».
Позднее в одном из писем к матери Николай Робертович с присущей ему иронией пишет: «Жизнь моя в Енисейске тиха и однообразна… Местное население без сомнения живет по- иному, и жизнь в городе бьет ключом. Со дня моего приезда уже успели сменить двух заведующих клубом, назначить третьего председателя Райпрофсовета. Стоит мне только договориться с каким-нибудь доверчивым человеком о службе, как нужно все сначала начинать с другим. Последняя председательша Райпрофсовета предложила мне режиссуру в городском клубе, но вот уже 4 дня я ее не могу найти – возможно, что смелую женщину уже сняли… В клубе изредка играет единственная в городе труппа любителей. Передай мхатовским актрисам, если им нечего играть – пусть приезжают, я поставлю «Марию Стюарт» или «Орлеанскую деву…». Вчера был в театре. Толкучка у вешалки такая же, как на концертах в Доме Союзов. Спектакль должен был начаться в 8 часов, начался в 10. Совсем, как на премьерах у Мейерхольда. До начала спектакля в большом фойе, под рояль и одну керосиновую лампу происходили танцы. Танцевали исключительно женщины. Мужчины все время подталкивали друг друга и даже притоптывали на месте, но дальше этого дело не заходило. Во время перерывов в танцах мужчины пели. Тут уже женщины подталкивали друг друга, но дальше этого у них тоже дело не заходило. После танцев начался спектакль. Шли “Без вины виноватые”. Играли заключенные в Енисейский “Домзак”. Замечательно, что люди могут приехать из тюрьмы в клуб играть Островского. Еще замечательней, что ни актеры, ни публика этому не удивляются. Играли очень плохо. После первого акта я пошел домой. Моя хозяйка смеется надо мной и называет меня “красной девицей” и “домоседом”. В этих описаниях столичного юмориста много горькой иронии, как и в псевдониме, которым он подписывал свои письма к матери – «Мамин сибиряк».
Ещё в 1928 году Николай Эрдман познакомился с одной из ведущих актрис МХАТа Ангелиной Степановой, с которой на протяжении ряда лет был связан непростыми отношениями: Степанова в то время была замужем за режиссёром Николаем Горчаковым, сам Эрдман был женат.
Из воспоминаний А.И.Степановой: «Арестованного Н.Р.Эрдмана везли в Сибирь в арестантском вагоне и выпустили на «свободу» только в Красноярске, откуда он сам, за свои деньги должен был добираться до Енисейска – места его ссылки».
16 ноября
«Хороший, дорогой, любимый, вчера пришла твоя телеграмма из Енисейска, и, правда, неизвестно еще, что такое Енисейск, но я счастлива, что твой путь окончен, и наконец у тебя начнется какая-то жизнь. Мама твоя очень остро переживает (я это знаю) все твои лишения и трудности, ее надо беречь, и я очень прошу тебя держать меня в полном курсе твоего здоровья и нужд. Я гораздо сильнее и тверже, да и возможностей помочь тебе, сделать что-либо для тебя у меня гораздо больше, к тому же у меня много концертов, халтур, чтения по радио и денег у меня сейчас очень, очень порядочно. Сегодня у меня свободный вечер, и я хочу пойти в Большой театр на «Баядерку». Совсем не могу сидеть дома, все мечусь, мечусь, не находя себе места. Я пишу тебе каждое утро перед уходом в театр. Надеюсь, что почта будет милостива ко мне, и хоть часть открыток дойдет. Если можно, люби меня, целую тебя, счастье мое. Лина».
Из письма Эрдмана:
«Сегодня пятьдесят два градуса, хозяйка моя поехала на Енисей полоскать белье – вот как здесь относятся к морозам. Сейчас она вернулась и, прыгая у печки, рассказывает, что у проруби, кроме нее, никого не было. Стало быть, я живу у самой храброй хозяйки в городе. Буду самым храбрым жильцом и понесу письмо на почту».
Мы поинтересовались, где примерно жил Эрдман и получили такой ответ от библиотекаря Енисейского музея Ильиной Тамары Павловны: «Вроде бы он хаживал в сторону (современной) улицы Горького». От Енисея это очень далеко, примерно, с километр. Не удивительно, что Эрдман был поражен поступком хозяйки.
Далее он пишет: «Живу я хорошо, – здоров, сыт. О работе лучше не говорить. Если бы я был певец, я мог бы сказать, что потерял голос, но я все больше и больше сомневаюсь, что он у меня когда-нибудь был. Это обстоятельство примиряет меня с Енисейском и заставляет с ужасом думать о Москве. Попробовал было удивлять окружающих тем, чем некогда удивлял Тебя в чудесном буфете «Весна», недалеко от «Южной» гостиницы, но даже и это пришлось бросить: пожалел Н.Р. – моего единственного собутыльника.
Именно благодаря ходатайствам Степановой в 1934 году Эрдман был переведён в Томск.В 1936 году его освободили, но без права жительства в столице и других крупнейших городах. Эрдман поселился в Калинине, в дальнейшем он жил в Вышнем Волочке, Торжке, Рязани.
После ареста Эрдмана был запрещён и его «Мандат»; пьес он больше не писал, но продолжал работать в кино; стал одним из авторов сценария нового фильма Г. Александрова – «Волга-Волга», в 1941 году удостоенного Сталинской премии.
Осенью 1941 года, как все поражённые в правах, Эрдман был отправлен в глубокий тыл. При проезде через Саратов эшелон с эвакуированными задержался. В это время в здании Саратовского ТЮЗа работал эвакуированный из Мосвы МХАТ. На имя директора МХАТа Ивана Москвина пришло письмо, подписанное Л. П. Берией, в котором Эрдману предлагалось сотрудничество с Ансамблем песни и пляски НКВД. По этому письму Эрдмана сняли с эвакоэшелона и отправили в Москву, к новому месту работы. После войны Эрдман писал сценарии к фильмам, работал в московском театре на Таганке.
Николай Эрдман умер 10 августа 1970 года. Похоронен в Москве на новом Донском кладбище.
Литература:
Малютина, А. Это было недавно, это было давно (о ссылке в г. Енисейск Н.Р.Эрдмана и Р.А.Штильмарка // Енисейская правда. – 1995. – 15 февраля
Штильмарк Ф.
Конверты со штампом ГУЛАГ (Енисейск – место ссылки писателя Р.Штильмарка // Краснояр. рабочий. – 1989. – 2 апреля
Игнатьева, Т.В. Опальный баснописец: сатирик и сценарист Н.Р.Эрдман в енисейской ссылке. – Енисейск-Плюс. – 2015. – 2 июля
